Еще только пол-одиннадцатого, а уже никуда не денешься от тяжёлого зноя, каким дышит предыюльский день. Воздух едва колышется над песчаной дорогой. Дремлет без живительной влаги зелень рощ и пашен. Что-то невнятное шепчет неугомонный кузнечик. Ни человек, ни животное, ни насекомое - никто и ничто больше не борется с истомой. Одна лишь легкокрылая стрекоза чувствует себя по-прежнему и как ни в чём не бывало пляшет без устали на зелёном, как бархат, лугу. Полуденное солнце жжёт каждым своим лучом и поражает вокруг всё живое: кусты шиповника, плакучую иву, соломенные головки ромашек. Вдруг что-то грохочет, потом в течение каких-нибудь десяти-пятидесяти минут царит зловещая тишина. Поникли цветы, тёмно-зелёная крапива пригнулась к земле, не слышно пчелиного жужжания. Вот в мёртвую глушь с бешеной скоростью врывается резкий порыв ветра, который ничем не сдержишь. Он безжалостно мнёт и приклоняет к земле ржаные колосья. Гроза надвигается. Слышится слабый гул, переходящий в прерывистые раскаты, которые обнимают весь горизонт. Изредка из-за мрачных туч выглядывает неяркое солнце. Вся окрестность изменилась, приняла мрачный вид, и гроза началась.
Комментариев нет:
Отправить комментарий